Теория, как и истина, проверяется практикой. Отвергнув слово как единицу перевода, авторы «Сопоставительной стилистики», предназначенной для переводчиков, выдвигают как основную единицу перевода «единицу смысла», т. е. фактически словосочетание. Однако, изложив и обосновав теоретически свою точку зрения в развернутом введении, они забывают о ней в первой же главе «Лексика», посвященной сопоставлению особенностей французской и английской лексики. И на протяжении всех трехсот страниц своей книги авторы сопоставляют, наряду с словосочетаниями и целыми предложениями, и отдельные французские и английские слова.

Несомненно, выделение определенных «единиц перевода» имеет большое значение для машинного перевода, а также для синхронного и последовательного устного перевода. В «Основах общего и машинного перевода» совершенно справедливо отмечается, что единица перевода зависит от «той пары языков, которые участвуют в переводе: то, что является единицей при переводе с русского на французский, может не быть единицей при переводе на немецкий». Таким образом, «единица перевода выделяется как отрезок текста ИЯ по отношению к системе ПЯ. При таком подходе, анализируя, например, английское существительное с предлогом by, ему сразу приписывают русский признак «творительный падеж», и т. п.»

Авторы находят, что «единицей перевода может быть и отдельная морфема. Это происходит, например, в том случае, когда морфема выражает значение модальности и ставится в соответствие отдельному набору элементарных смыслов в языке-посреднике, а затем отдельному отрезку текста в ПЯ».

Упоминание о языке-посреднике означает, что все сказанное относится к машинному переводу. Но как бы то ни было, приравнивание сочетания «предлог by + существительное» к русскому творительному падежу является неоправданным упрощением, так как соответствует лишь одной из 12 функций предлога by в переменных словосочетаниях. Достаточно открыть том I «Большого англо-русского словаря» на с. 204, чтобы убедиться в этом. Только третья, орудийно-инструментальная функция предлога передается в русском языке творительным падежом, что лишний раз доказывает необходимость функционального подхода к установлению соответствий между языками.

Фактически в процессе письменного перевода единицей перевода может быть и слово, и словосочетание, и синтагма, и целое предложение, и абзац, и весь переводимый текст. Когда переводится художественный текст (рассказ, роман или пьеса), то, перевод каждого слова, каждой реплики, каждого предложения зависит от идейно-художественного замысла автора, от особенностей его индивидуального стиля, от интонации и ритмо-мелодики целого и отдельных частей повествования, от речевых  характеристик   персонажей. Ряд перечисленных слагаемых перевода присущ и работе над публицистическим текстом, фельетоном, художественным очерком. Это ставит добросовестного переводчика перед необходимостью исходить из содержания, стиля и идейно-художественной направленности всего переводимого текста в целом. Иной раз даже перевод отдельно взятого слова зависит от всего переводимого целого. Поэтому, прежде чем приступить к переводу, приходится не один раз перечитывать от начала идо конца оригинал и в процессе работы вновь возвращаться к уже переведенным частям, чтобы как можно лучше и точнее передать «голос» автора.

И все же чаще всего даже при соблюдении перечисленных условий на практике возникают затруднения при передаче значений отдельных слов, и большинство переводческих задач решается в рамках предложения. Но это не дает основания считать ни «проблемное» слово, ни предложение, в котором оно находится, самостоятельной единицей перевода. В конечном счете может оказаться, что найденное в рамках предложения решение придется пересмотреть, чтобы привести данную часть переводимого текста в соответствие с целым. Такая тесная взаимосвязь между частью и целым при переводе, наблюдается, хоть и реже, и в переводе научно-технического и специального текста. При описании какого-нибудь открытия или технического новшества могут встретиться слова и выражения, значение которых, поскольку они отсутствуют в словарях, можно и нужно понять и передать, исходя из содержания всего текста и пользуясь справочниками, литературой по этому вопросу и консультацией специалистов. Так поступают, например, переводчики-неспециалисты при переводе стандартов и патентов.

Однако в публицистике и газетном материале тоже могут встретиться термины и реалии, не зарегистрированные в словарях. Еще в 1968 году в английской и американской прессе появился термин tokenism в сочетании tokenism in Negro movement. Промелькнувший в нашей печати перевод символизм в негритянском движении ни в коей мере не отражает подлинного значения термина. В статье речь идет о попытке реакционных кругов США убедить общественность в том, что негры якобы пользуются равными правами с белыми, ссылаясь на наличие в стране кучки богатых и занимающих видное положение негров. В действительности tokenism — это нечто напоминающее нашу «показуху» или «потемкинскую деревню», пожалуй, можно было бы перевести политика парадного фасада.

Не всегда даже содержание всего переводимого целого помогает определить значение отдельного слова — термина или реалии, особенно, когда это касается неизвестного переводчику события. Так, в декабре 1972 года лондонская «Таймс» писала: Something like a Concorde riot would be most unlikely now. Что же такое a Concorde riot? В статье речь шла о предстоящих всеобщих выборах во Франции. Одновременно в мировой печати уже с начала 1971 года обсуждался вопрос об отказе американцев допускать на свои аэродромы самолеты англо-французского производства типа Concorde. В газете «Морнинг стар» от 14 февраля 1973 года появилась заметка об угрозе массового увольнения рабочих авиационного завода, выпускавшего самолеты этой конструкции.

В другой заметке в этой же газете от 15 февраля 1971 года указывалось, что бывший министр техники Энтони Веджвуд Бенн вылетел в США улаживать конфликт с властями штата Нью-Йорк, запретившими посадку самолетов «Конкорд» якобы из-за превышения ими допустимого лимита шума. Основываясь на этом материале, переводчик уверенно перевел фразу из «Тайме»: «Теперь едва ли возможно нечто подобное бунту из-за самолетов «Конкорд». И, конечно, допустил грубую ошибку. Выясняя какую-либо французскую реалию, следует пользоваться справочными материалами, касающимися Франции. Легче всего найти искомое название или собственное имя в таких изданиях, которые снабжены алфавитным именным и предметным указателями.

В книге Александра Верта о де Голле (в алфавитном указателе) мы находим слово Concorde с отсылкой на страницу 83:

The year 1934 saw the rise of various brands of fascism in France, as exemplified by the Concorde riots of 6 February. (A. Werth. De Gaulle. A Political Biography).

В 1934 году во Франции наблюдался подъем различных фашистских организаций, вылившийся в путч 6 февраля на площади Согласия.

Таким образом и фраза из «Таймc» может быть переведена так:

В настоящее время маловероятна возможность выступлений, подобных беспорядкам на площади Согласия.

Случайное совпадение названий парижской площади и самолета показывает, что хотя слово и не является «единицей перевода», оно, это злополучное слово, которому некоторые лингвисты даже отказывают в праве на самостоятельное существование, может сконцентрировать, как в фокусе, все усилия переводчика. Тот факт, что в данном примере «единицей перевода» явилась ситуация, нисколько не противоречит положению, которое слово занимает в системе каждого языка.<В языках аналитического строя, вроде английского или французского, зависимость слова от предложения значительно выше, чем в русском языке, но это дает себя знать на стадии, которая предшествует переводу, а именно на стадии понимания.

Когда смысл высказывания в целом становится ясен, наступает стадия переключения на родной язык. Опыт показывает, что это переключение у отдельных переводчиков происходит по-разному. Многие начинающие переводчики, не будучи в состоянии охватить смысл всего английского предложения в целом, вынуждены сначала переводить его дословно, как бы фотографируя английский текст. При таком подходе часто создается опасность синтаксического буквализма, который, как правило, приводит не только к нарушению норм русского языка, но и к искажению смысла. Совершенно очевидно, что здесь единицей перевода должно быть единство нe менее предложения.

Рецкер Я.И. "Теория перевода и переводческая практика"